Средь шумного бала, средь блеска и лоска
Герой из какой-то страны азиатской
Увидел мадам с двухметровой причёской,
И с ним приключилась душевная встряска.
Герой был плюгавенький, с виду неброский,
К тому же, костюмчик - изрядно потаскан,
Но всё ж, натерев свою лысину воском,
Он к даме подсел и промолвил с опаской:
Мадам отчеканила голосом
жестким:
"Хоть негром я будь в инвалидной
коляске,
Не стала б якшаться с таким недопёском!"
И глянула злобно сквозь прорези в маске.
Герой, ввысь воздев чуть кривые
отростки
Коротеньких ручек и пальцев колбаски
Слегка растопырив, взошёл на подмостки
И с горя забился в неистовой пляске.
Герой номер два - пухлый отрок в
матроске,
Мадам беззастенчиво строить стал
глазки:
"О, будьте моей! У меня тут, в авоське
От счастья ключей преогромная связка!"
Мадам рассмеялась: "Связаться с
подростком?"
(Аж щёки зарделись малиновой краской)
"Давно ли тебя отучили от соски?
Нет, милый, такое бывает лишь в сказке..."
Но тот возражал: "Мой отец -
Жириновский",
Сулил он куранты ей с башни, со Спасской.
Мадам проворчала: "Кругом недоноски!"
С бесстрастным лицом попивая "Фетяску"
Мальца отодвинул мужик с
папироской,
В больших сапогах, в полушубке
солдатском,
И молвил: "Спокуха, мадам! Я -
Дубровский!
Я Вам не какой-то, там, Ленский и Чацкий!"
Но тут в зал въезжает на бычьей
повозке
Четвёртый Герой - с автоматом и в каске.
У дамы на платье торчком встали блёстки:
"Вот вижу я рыцаря старой закваски!"
Он мог бы сразить ту мадам-вертихвостку
Единственным вглядом. Он все неувязки,
Опасности, риски, нагрузки, загвоздки,
Преграды - всегда устранял залихватски.
Но, - то ль утомили его отголоски
Своей громкой славы и лишней огласки
Герой не желал... То ль усталому мозгу
Наскучило всё... То ль другая отмазка
Была у Героя... Ну, в общем, бороздки
В стене продолжал он буравить указкой,
И басня та так и осталась наброском -
В ней нет ни веселой, ни грустной
развязки.